Стивен Кинг: «Пост сдал»

Третья, заключительная книга трилогии, начатой романом «Мистер Мерседес». На сей раз к сугубо реалистичному психологическому триллеру с детективной интригой добавляется изрядная доля то ли мистики, то ли не особо научной фантастики – это смотря куда отнести парапсихологические способности вышедшего из комы маньяка-убийцы Брейди Хартсфилда. Но для тех, кто читал предыдущие книги трилогии, такой оборот дела не станет большой неожиданностью: на то имелись достаточно прозрачные намёки в предыдущей книге («Кто нашёл, берёт себе»). Но вот размах тайной деятельности запертого в больничной палате маньяка и то, каким образом он воплощает в жизнь свои убийственные планы – такого предугадать, думается, не мог никто.
На сей раз пожилому и тяжело больному экс-детективу Биллу Ходжесу и его странноватой напарнице Холли Гибни будет куда сложнее противостоять маньяку: никто ни за что не поверит, что запертый в больнице человек, едва способный одолеть тридцать ярдов по коридору во время лечебной физкультуры, ухитряется активно действовать не только далеко за пределами больницы, но и за пределами наших представлений о возможном и невозможном. Билл и Холли и сами-то с трудом в это верят, но факты – упрямая вещь. А уж что-что, а находить и сопоставлять факты и делать из них выводы Билл и Холли умеют. И вот их стараниями цепочки фактов и нити событий начинают постепенно разматываться, сплетаясь в зловещую паутину, в центре которой проступают контуры притаившегося в засаде паука Брейди Хартсфилда по прозвищу Мистер Мерседес.
Вот только успеют ли Ходжес и Гибни размотать все цепочки и нити до конца? Ведь Мистер Мерседес тоже не сидит без дела, на кону десятки, если не сотни человеческих жизней, первая кровь уже пролилась, и лавина смертей вот-вот захлестнёт город, а то и весь штат, подобно надвигающейся с севера снежной буре. Счёт уже идёт на часы, а то и на минуты, напряжение действия, немалое и в начале книги, всё нарастает, и оторваться от чтения, не узнав развязки истории, практически невозможно...
Финал выстроен филигранно. Он реалистичен и символичен одновременно. Браво, маэстро! И «послевкусие» от романа ощущается ещё долго.
Жестокая и светлая книга. Грустная – и одновременно жизнеутверждающая.
– Пост сдал.
– Пост принял!