Солидол
Позавчера позвонила Нюська – Дядя Саша приснился.
Светулька сказала — Сходи купи конфет, чай попьём.
Я пошёл в Ленту. В магазине необычно пусто и тихо, ходят с тележками старушки под восемьдесят. Точнее не ходят, а передвигаются, упав грудью на ручку тележки. Почти все кассы пустые, работают пять или шесть. Часто хожу в Ленту и заметил, что на кассах сидят другие женщины. Раньше я их не видел. В масках и среди покупателей, и среди кассирш никого не увидел. Подошёл к лоткам с конфетами. Обхожу и вспоминаю, какие любил Сашка? Вспомнил) Брат был непривередлив. Что покупали, в детстве, тому был и рад. Не таким был я. Когда мамка в магазине спрашивала – Каких конфет купить? – я смотрел на полки и выбирал самые дорогие и шоколадные. Мамка, за непривередливость младшего брата, очень любила его. Это вовсе не означает что мне, любви материнской, доставалось меньше. Ничуть! Мамка любила в брате, именно его неприхотливость. Ещё она всегда удивлялась – Сашка так непосредственно и бурно радуется подаркам, выражая неподдельную радость. А Юрка, только улыбнётся и всё. Это она рассказывала тёте Соне, своей лучшей подруге на Майском, а я случайно подслушал. Да, Сашка был проказник. И в школе, по поведению, чаще были тройки, чем четвёрки, а пятёрок, по-моему, и вовсе не было. Не таким был я. По поведению у меня всегда были только пятёрки. Но за свои проделки (дома или на улице, если играли вместе), мы с братом всегда отвечали, не сваливая вину друг на друга. Но чаще попадало Сашке. Отметки по поведению, за пределами школы, ставит уже сама жизнь… От папки, нам, попадало ремнём. Это бывало редко, и набедокурить нужно было здорово, чтобы удостоиться «порки». Порка, конечно, очень громко сказано. Папка бил ремнём раза два, не со злости, а чтобы было больно и наказание запомнилось. Мамка, в основном, воспитывала нас нравоучением и трудом (дополнительным) по дому, или по хозяйству. И очень редко, пытался вспомнить сколько раз, но вспомнил только два случая, прутиком.
Пришёл домой, заварил чай и сели пить. И сразу вспомнил эту историю.
Мне было лет десять, а Сашке значит шесть. Это было уже поздней осенью, но ещё не лежал снег. А может и пораньше. Папка тогда работал на шестой ферме. Там у него был самый лучший его друг, дядя Саша Патрушев. У папки были дружки. Но мамка называла их собутыльниками. А вот дядю Сашу, никогда, собутыльником, не называла, хотя они с папкой частенько выпивали вместе.
В тот день папка пришёл с работы уже затемно. Заходит домой, как всегда бодрый, как будто и не сидел весь день за рычагами своего ДТ-54. Мы радуемся – папка пришёл, и наступает ощущение полноты. Я не могу передать это по-другому. Особенно остро – это, ощущалось именно в детстве: когда дома кого-нибудь не было, у меня всегда было ощущение незаполненности, как будто чего-то недостаёт. Папка улыбается и достаёт из сумки, в которую мамка собирала ему с утра еду на обед, поллитровую баночку и ставит на стол. Банка, сверху, накрыта листом бумаги с обмятыми, по канту горлышка, краями. В банке что-то тёмно-жёлтое и густое. Мы с Сашкой подходим и смотрим на банку.
Я спрашиваю – А это что?
Для гостинца от зайчика, мы с братом, уже большие. И папка отвечает – Солидол.
Мы смотрим на папку. Но он серьёзен, и ни тени улыбки на лице. Подходит от печки мамка и глянув на банку, улыбается.
Мы с Сашкой снова смотрим на банку. Бумага, которой закрыта банка, пропиталась и очень похоже, что – это, что-то жирное. И я, и Сашка уже видели солидол, и видели какие жирные пятна он оставляет на бумаге. Но зачем папка поставил, банку с солидолом, на стол? И зачем он его вообще домой принёс? Что-то не так. И я улыбаюсь и говорю – Неэ, это не солидол. Это, наверное, мёд.
А папка отвечает – Так ты попробуй.
На столе лежит ложка, и стоит тарелка. Это мамка уже приготовила к папкиному приходу. Я снимаю бумагу с банки и мы с Сашкой присматриваемся. У меня в детстве часто закладывало нос, и запахи я вообще очень редко ощущал. Сашка был крепче здоровьем. Я вообще не помню, чтобы в детстве он болел.
Очень похоже на мёд. Но и на солидол тоже. Особенно после того, как папка сказал, что это солидол. И я не решаюсь пробовать.
Папка говорит – Ну всё. Это солидол я уберу его в сенки.
И тогда я нахожу выход – Пусть Сашка попробует.
И Сашка берёт ложку, зачерпывает из банки солидол, открывает рот и ест. И улыбается во весь рот, и говорит – Мёоод! Я отбираю у него ложку, черпаю из банки мёд и ем. А папка с мамкой улыбаются.
26.03.20
Светулька сказала — Сходи купи конфет, чай попьём.
Я пошёл в Ленту. В магазине необычно пусто и тихо, ходят с тележками старушки под восемьдесят. Точнее не ходят, а передвигаются, упав грудью на ручку тележки. Почти все кассы пустые, работают пять или шесть. Часто хожу в Ленту и заметил, что на кассах сидят другие женщины. Раньше я их не видел. В масках и среди покупателей, и среди кассирш никого не увидел. Подошёл к лоткам с конфетами. Обхожу и вспоминаю, какие любил Сашка? Вспомнил) Брат был непривередлив. Что покупали, в детстве, тому был и рад. Не таким был я. Когда мамка в магазине спрашивала – Каких конфет купить? – я смотрел на полки и выбирал самые дорогие и шоколадные. Мамка, за непривередливость младшего брата, очень любила его. Это вовсе не означает что мне, любви материнской, доставалось меньше. Ничуть! Мамка любила в брате, именно его неприхотливость. Ещё она всегда удивлялась – Сашка так непосредственно и бурно радуется подаркам, выражая неподдельную радость. А Юрка, только улыбнётся и всё. Это она рассказывала тёте Соне, своей лучшей подруге на Майском, а я случайно подслушал. Да, Сашка был проказник. И в школе, по поведению, чаще были тройки, чем четвёрки, а пятёрок, по-моему, и вовсе не было. Не таким был я. По поведению у меня всегда были только пятёрки. Но за свои проделки (дома или на улице, если играли вместе), мы с братом всегда отвечали, не сваливая вину друг на друга. Но чаще попадало Сашке. Отметки по поведению, за пределами школы, ставит уже сама жизнь… От папки, нам, попадало ремнём. Это бывало редко, и набедокурить нужно было здорово, чтобы удостоиться «порки». Порка, конечно, очень громко сказано. Папка бил ремнём раза два, не со злости, а чтобы было больно и наказание запомнилось. Мамка, в основном, воспитывала нас нравоучением и трудом (дополнительным) по дому, или по хозяйству. И очень редко, пытался вспомнить сколько раз, но вспомнил только два случая, прутиком.
Пришёл домой, заварил чай и сели пить. И сразу вспомнил эту историю.
Мне было лет десять, а Сашке значит шесть. Это было уже поздней осенью, но ещё не лежал снег. А может и пораньше. Папка тогда работал на шестой ферме. Там у него был самый лучший его друг, дядя Саша Патрушев. У папки были дружки. Но мамка называла их собутыльниками. А вот дядю Сашу, никогда, собутыльником, не называла, хотя они с папкой частенько выпивали вместе.
В тот день папка пришёл с работы уже затемно. Заходит домой, как всегда бодрый, как будто и не сидел весь день за рычагами своего ДТ-54. Мы радуемся – папка пришёл, и наступает ощущение полноты. Я не могу передать это по-другому. Особенно остро – это, ощущалось именно в детстве: когда дома кого-нибудь не было, у меня всегда было ощущение незаполненности, как будто чего-то недостаёт. Папка улыбается и достаёт из сумки, в которую мамка собирала ему с утра еду на обед, поллитровую баночку и ставит на стол. Банка, сверху, накрыта листом бумаги с обмятыми, по канту горлышка, краями. В банке что-то тёмно-жёлтое и густое. Мы с Сашкой подходим и смотрим на банку.
Я спрашиваю – А это что?
Для гостинца от зайчика, мы с братом, уже большие. И папка отвечает – Солидол.
Мы смотрим на папку. Но он серьёзен, и ни тени улыбки на лице. Подходит от печки мамка и глянув на банку, улыбается.
Мы с Сашкой снова смотрим на банку. Бумага, которой закрыта банка, пропиталась и очень похоже, что – это, что-то жирное. И я, и Сашка уже видели солидол, и видели какие жирные пятна он оставляет на бумаге. Но зачем папка поставил, банку с солидолом, на стол? И зачем он его вообще домой принёс? Что-то не так. И я улыбаюсь и говорю – Неэ, это не солидол. Это, наверное, мёд.
А папка отвечает – Так ты попробуй.
На столе лежит ложка, и стоит тарелка. Это мамка уже приготовила к папкиному приходу. Я снимаю бумагу с банки и мы с Сашкой присматриваемся. У меня в детстве часто закладывало нос, и запахи я вообще очень редко ощущал. Сашка был крепче здоровьем. Я вообще не помню, чтобы в детстве он болел.
Очень похоже на мёд. Но и на солидол тоже. Особенно после того, как папка сказал, что это солидол. И я не решаюсь пробовать.
Папка говорит – Ну всё. Это солидол я уберу его в сенки.
И тогда я нахожу выход – Пусть Сашка попробует.
И Сашка берёт ложку, зачерпывает из банки солидол, открывает рот и ест. И улыбается во весь рот, и говорит – Мёоод! Я отбираю у него ложку, черпаю из банки мёд и ем. А папка с мамкой улыбаются.
26.03.20
Комментариев нет