«Крепость души моей»: рецензия В. Владимирского
Василий Владимирский, «Город грехов» (рецензия на книгу Г. Л. Олди и А. Валентинова «Крепость души моей»).
Оригинал — здесь: http://krupaspb.ru/piterbook/recenzii/index.html?nn=1631&ord=5&sb=&np=1

Харьковчане Дмитрий Громов и Олег Ладыженский (Генри Лайон Олди) принципиально вне политики: на официальном сайте отмалчиваются, от прямых вопросов на неудобную тему уходят противолодочным зигзагом. Андрей Шмалько (Валентинов), напротив, любит поговорить о политике — но о политике с изрядным сроком выдержки, сорока-семидесяти-столетней давности. То же касается и их прозы. Космическая опера, криптоистория, «философский боевик» на основе древнегреческих мифов, истории о попаданцах на фронтах Гражданской войны… Роман «Крепость души моей» внезапно и резко выпадает из этого ряда. Неожиданно для всех (и, подозреваю, сами того не планируя) Генри Лайон Олди и Андрей Валентинов написали остроактуальный, не побоюсь этого слова — злободневный роман, однозначно отсылающий читателей к украинским событиям 2013-2014 годов.
Для начала позвольте цитату:
«На площади ворочался разозленный тысячеглавый зверь. Гудел с угрозой: нет, не зверь — перегревшийся силовой трансформатор. Пробой изоляции мог случиться в любую секунду. И тогда — здравствуй, тысячевольтный фейерверк, бессмысленный и беспощадный! Подходы к четырехэтажке хирургического корпуса перегородило тройное оцепление “Беркута”. Тяжелый блеск серебристых щитов, пятнисто-серый камуфляж, черные бронежилеты; круглые шлемы с номерами, пластиковые щитки-забрала… Македонская фаланга. Только вместо длинномерных копий — резиновые дубинки.
Темные века стремительно возвращались».
Это не из репортажа с киевского Майдана — действие происходит в совсем другом городе, в Харькове, ни разу не названном по имени, но вполне узнаваемом для любого, кто там хоть раз бывал. Близится небесный суд: впервые за тысячи лет чаша грехов человеческих переполнилась, Харьков вот-вот должна постигнуть судьба Содома и Гоморры. Если за три дня во всем городе не удастся найти дюжину праведников, ангелы господни обрушат пылающий меч на высотку университета и серый куб гостиницы «Харьков», огонь поглотит площади и парки, соборы и синагоги, русских и украинцев, буржуев и работяг, депутатов и клерков, коммунистов и сектантов, полицейских и художников-концептуалистов. Люди, впрочем, остаются людьми и перед лицом неминуемой гибели. Любят, ненавидят, ссорятся, братаются, грабят магазины, спасают умирающих, устраивают кровавую поножовщину, бескорыстно жертвуют собой… Именно их поступки, их выбор накануне неминуемого конца света магнитом притягивает взгляды соавторов.
Все это происходит в третьей, завершающей части романа. Но Олди и Валентинов готовят читателей к развязке с самого начала. У Артура Чисоева из первой части («Право первородства»), в прошлом прославленного борца, а ныне — депутата и бизнесмена, владельца заводов-газет-пароходов, свой персональный Армагеддон. За несколько дней он потерял все, что имел: жену, дочку, внука, прибыльный бизнес… Но высшие силы не оставили его в покое: тут же предложили новую жену, новую дочку, новое дело. Чем же Часоев заслужил такую честь? Что это — испытание веры? Но у Артура, по большому счету, нет Бога, он не ветхозаветный Иов, готовый претерпеть любые надругательства во имя Яхве. Наказание? Но из Чисовева-младшего и грешник так себе, средней руки. Не Каин, даже не проныра-Иаков, купивший у старшего брата право первородства за чечевичную похлебку. Человек — не хуже и не лучше многих других. Так почему же именно на него обрушилась вся мощь небесной артиллерии?..
Сергей, главный герой второй части романа («Девять дней»), вполне трезво оценивает место, которое занимает в этом мире и свои перспективы. «Мне двадцать четыре года, институт закончил, диплом защитил. Что впереди? — ничего. И вокруг тоже ничего. Что я могу? Денег заработать? Да, могу, если постараюсь. Дальше-то что?..» Жизнь современного человека пуста, как скорлупа грецкого ореха, выеденного червем — это-то и есть наш главный грех, заслуживающий самой суровой кары. Только миражи, поднимающиеся над городом, могут подарить Сергею — и тысячам таких, как он, — хоть какую-то иллюзию смысла. Только чудо, пусть жестокое, смертоносное, дает ощущение, что жизнь прожита не зря. И тогда можно, отбросив житейский прагматизм и на время отключив здравый смысл, выходить на баррикады — или стоять строем перед бушующей толпой. Так уж устроены мы, люди...
Разумеется, Генри Лайон Олди и Андрей Валентинов не связывали свой роман с последними событиями на Украине. «Крепость души моей» дописана почти год назад, а один из фрагментов успел выйти на страницах журнала «Мир фантастики» задолго до Майдана. Внезапная актуальность этой притчи — всего лишь совпадение. Писатели-фантасты оказались глубже, прозорливее и честнее, чем легион политиков, экспертов и диванных аналитиков. Ну что ж, не в первый и не в последний раз.