Пишем сюда свои стихи, людям на обозренье, поэту на радость.
Люди почитают, поделятся впечатлениями, мнениями и т.д…
Старый дом у реки.
Чуть осевшая дверь.
Жили здесь старики,
Только нет их теперь.
Брошен дом и забыт.
Лишь скрипит старый клён
Да на крыше сидит
Пара серых ворон.
Утром легче смотреть
На заброшенный дом:
Ведь сиротство не смерть:
Принаряжен снежком,
Солнцем зимним согрет;
И у самой двери,
Словно алый букет
На
Белой, серебрящейся дорогою,
Бесконечной, всё идти бы мне…
Я, не веря многим и во многое,
Доверяю зимней тишине.
Что-то для меня необходимое
Есть в холодной святости её;
Оттого, наверное, и зиму я
Жду как время лучшее своё.
Этот город и леса окружные
Мне сейчас дороже во сто крат.
Я легко отдам уже ненужное,
Но
Здравствуй, Вологда, вольготная, ночная!
Сколько снов тебе осталось до зари?
Словно масло вологодское сбивая,
Топят грусть на эстакаде фонари.
Завтра буду я счастливей всех на свете,
Позабыв, о чём томился и страдал,
Лишь открыв одно посланье в интернете,
С описанием того, что проезжал.
В палисадниках костры из палых
1 фото
Замело Москву покалено,
Словно дворник махнул помелом, -
И со всех закоулков Вселенной
Снега за ночь одну нанесло!..
Разметало его пухом белым
По проспектам, домам, куполам, -
Так что стало ещё до рассвета
Будто днём вся столица видна!..
А когда на рождественской зорьке
Заискрился божественно снег, -
Горожане проснулись с восторгом
От красы,
1 фото
Прислонись к моему одиночеству.
Как давно я не видел людей.
Словно стёрли мне память всю дочиста
И оставили жить в пустоте.
Где-то плачут, смеются, терзаются,
Любят, ссорятся, просто живут.
Я звонил в эту жизнь — там всё занято,
Или трубку совсем не берут.
Ни к чему мне твоё имя-отчество,
Будем вместе ходить по воде.
Прислонись к моему одиночеству.
Как давно
У крови цвет красный,
у боли он белый.
Ты плачешь напрасно,
моя Консуэло.
Так спой же мне песню
о том, как любила,
ждала его честно,
но кончились силы.
Зато стала примой: *
ты пела умело.
Как спится с другими,
моя Консуэло?
Не дал Бог талантам
бессонного счастья,
и если с бельканто,
то ночи — без страсти.
Цена за призванье -
голодное тело,
романс о романе...
Так пой,
Вот-вот случится Новый год,
Но Дед Мороз запил мудила.
Плюс семь и дождь стеной идет,
Как будто осень приключилась.
А может – даже и весна...
Еще чуть-чуть — набухнут почки.
Меняет время полюса,
Назад мотает цифры счетчик.
Снегурка тает на глазах –
Не ест, не пьет, траву не курит.
Её – не верь тут в
Похолодало… Только снега нет.
Уже ноябрь камины разжигает.
И затянуло серым белый свет,
На до и после время рассекая.
Привычный рай, минуты без забот
Живут отдельно на полях альбомных.
И в ностальгию осень нас зовет,
Но потерялся номер телефонный…
Пока я не привык тебя любить…
Пока ещё трава начальной ноты.
И то, что между нами может быть,
всё в цепких лапах хищной непогоды.
А то, что между нами может стать —
касториум для меток ареала.
Сермяжна эта правда и проста,
но легче мне от этого не стало.
Я кутаюсь в меха, чтоб шлейф причин
со мной, как с небом, привыканьем сплёлся.
И, волком в
Клуб любителей поэзии