4. Этика космического сознания
 
Человечество и окружающая среда, Вселенная — единое Целое. Человек — центр высших взаимосвязей, мера развивающейся Вселенной. Но высшие формы материи и сознания могут существовать лишь среди непрерывного спектра форм, стоящих по уровню развития ниже.
Никакая фигура или система не может состоять из одной только вершины, не имея своего тела и основания. Так и человек — высшее только в совокупности с природою и всем миром. Уничтожая природу, разрушая многообразие Целого — тело, основание наше, мы уничтожаем себя.
Вот почему необходим единый этический подход ко всем уровням иерархии развития, начиная от простейших объектов и заканчивая людьми, субъектами высшими. Да, в этику надо включить отношения не только между людьми, но и ко всем частям сущего.
Этика, экология… Разве так важно, как называть нашу любовь? Нужно ли ее разделять?!..
 
Человек не может быть абсолютно свободен. Он лишь относительно обособленная, хотя и наиболее сложная, развитая часть Целого. Любая из форм несвободна. Абсолютно свободна только бесформенность. Чем форма сложнее и совершеннее, тем существование ее обусловлено большим количеством ограничений, необходимостей. Но тем значительнее и власть, данная ей над миром, выше ответственность!
 
Если бы во вселенной существовало одно только место, где свобода была абсолютной, нигде не было бы вообще ничего, везде и всегда присутствовала только субстанция. Невозможно обосновать наличие какой-то границы, координаты пространства и времени перехода от субстанции к структуре, обладающей не единичною информацией. Из «ничего» не может произойти «что-то», а потому «что-то» есть, было и будет везде и всегда. “Ничто” в мире материальном не существует и не может существовать!
Потому, для любой формы или явления, в том числе, и для каждого “я” имеет смысл говорить лишь об относительной свободе в конечных границах необходимого.
 
Насколько широки твои собственные понятия и насколько можешь ты быть свободен в рамках того, что понятно тебе? Соответствие субъективных понятийных структур и потенциалов активности «я» объективным структурам мира материального — вот корень вопроса!
 
Свобода — там, где происходит развитие.
Где быстрее оно, в большей мере востребоваются возможности человека и, соответственно, именно там человек максимально свободен.
С эволюцией расширяется сфера качеств, возрастают потенциалы для проявлений свободы, т.к. увеличивается число качественных измерений, а также диапазоны, доступные каждому «я» для волений.
Чем медленней развивается общество, тем скованней человек. Там, где царствуют догма и ортодоксия, свободы нет вовсе. И, обратно, чем свободнее человек, тем быстрее идет развитие мира.
 
Есть два противоположных понимания свободы и, соответственно, два пути достижения наивысшей меры ее в некоем взаимосвязанном участке материи.
1. Освобождение от всех существующих, в том числе необходимых для функционирования данного целого связей — разрушение, самоубийство; взрывообразный или постепенный, последовательный переход в простейшее состояние, предел которому есть субстанция. Здесь материя освобождается от наложенных на нее связей, «цепей». Материя в виде субстанции абсолютно проста и абсолютно свободна.
Такая «свобода» отрицает многообразие единого мира, бытие всего сущего, в том числе, человека. Это негативное понимание свободы, в корне неверное.
2. Все большее усложнение выделенного участка материи, совершенствование его путем установления все новых, более сложных и оптимальных, многообразных связей, необходимых для функционирования целого. Непрерывное увеличение количества степеней свободы (это понятие физики можно распространить на биосферу и социум) взаимосвязанного, расширяющегося участка материи. Здесь — совершенствование, развитие мира и каждого отдельного «я», бесконечно раскрывающаяся свобода! Это позитивное понимание свободы.
Во всей природе и непосредственно в человеке два названных принципа все время вступают в противоречие. В человеческом разуме, как и во всем мире, борются две силы — разрушающая и созидающая. И каждая из них тем сильнее, чем сильнее другая. Чем талантливей человек, т.е. чем совершеннее, тем больше может он сделать полезного, но тем сильнее и тяга его к разрушению себя и мира, создавшего его гений. Чем сложнее материя, чем больше она несет в себе исчерпывающей информации, тем больше она может добавить или отнять информации у среды, совершенствуя ее или, наоборот, возвращая сложные формы в простые.
Задача «я» встать выше слепых сил случайности, разрушения, хаоса. Но нельзя и полностью исключить, устранить их — тем самым потеряем мы свой талант! Нужно использовать творческие потенциалы случайного; сдерживая дикую мощь накопленной энергии разрушения, с силой аналогичною созидать. Синтез новых необходимостей из позитивных элементов случайного, обуздывание строптивых случайностей, превращение их в прирученные, послушные Разуму необходимости — главный способ развития. И, в особенности, когда процесс этот выходит на осознанный уровень!
Увы, понимание двоякой природы свободы не закладывается в нас от рождения и не привносится со стороны. Его нужно достичь самому — до того, как окончательно разрушишь себя. Тогда станешь Богом живым.
 
Все объединяет собою и покоряет мир «я», достигшее наивысшей свободы!..
 
Человек свободен творить, выполняя тем самым главное свое назначение. Если же кто-то не исполняет назначенного, мир наказывает его. Не реализовавший себя, не исполнивший Миссию человек не получает от жизни удовлетворения, счастья; наоборот, ощущает вину всю свою жизнь — тем острее, чем ближе к смертному часу!..
 
Тысячи лет люди твердят друг другу: вот — зло, вот — добро! И никто не может объяснить почему так, не иначе; почему же это – добро, а это вот — зло.
Не от того ли наш мир так часто является миром ужаса, что не выяснены понятия, и каждый пытается делать добро так, как сам его понимает, не зная самых общих добра оснований? Все стараются для себя, в лучшем случае – ограниченного участка материи, не замечая, что такое «добро» оборачивается злом для кого-то другого, а в результате – для Целого. И вот мир полон зла, почти не видно добра…
Человечеству надо определиться, найти цели свои, выработать ясную методологию зла и добра. И всем людям мерить зло и добро не относительно себя лично, близких своих, государства, даже и человечества, а относительно Целого. Пока мы творим добро только лишь для себя, не задумываясь о том, что делаем миру зло, он отвечает нам тем же. И вот: то зло, что творим мы, возвращается к нам…
 
Глубинные, врожденные понятия зла и добра не могут быть у человека принципиально отличными от истинной, всеобщей мировой идеи добра. Ведь в основе своей, материально, человек состоит из того же, что и весь мир, — из тех же самых частиц, атомов и молекул. Мир един; и то, что добро для Целого, не может не быть добром для лучших, здоровых, любящих мир частей его.
 
Любой объект соотносителен с другими объектами. Относительны и понятия, в том числе и такие, как добро, зло, истина, справедливость…
Нет и не может быть во вселенной явления, при котором не найти таких двух объектов, что по отношению к одному из них это явление — зло, а к другому — добро.
Во вселенной бесконечное число точек отсчета, позволяющих определять одни объекты, явления относительно других объектов, явлений. Это относительные системы отсчета. И лишь одна — абсолютна! Эта точка отсчета — материальная субстанция, располагающая единичною информацией и являющаяся базой всеобщего принципа движения и взаимодействия. От нее начинается все, любая структура, всякое изменение.
 
Абсолютное зло — все, что ведет к уничтожению высших форм материального и идеального, высших форм «я». Это — разрушение жизни, природы, цивилизации.
Добро абсолютное — все, что служит сохранению, развитию, распространению, приумножению высших форм материи или духа. Добро — строительство нашей Вселенной, накопление исчерпывающей информации, расширение сферы качеств.
Человек создан миром, чтобы творить его далее. Исполняя назначенную нам Миссию созидания, мы совершаем добро; используя наши исключительные возможности во вред Целому — зло.
 
Абсолютные зло и добро можно рассматривать только в абсолютной системе отсчета, относительно таких категорий, как субстанция, вечность, вселенная. Но как мы можем что-либо мерить относительно вечности, бесконечности, не существующей в мире реально субстанции? Это практически невозможно. Потому приходится сделать шаг ниже и принять за точку отсчета не вселенную, которая вечна и бесконечна, а нашу Вселенную, конечную во времени и пространстве. Ее развитие мы будем считать добром абсолютным, разрушение — злом. И далее, спускаясь по ступеням в иерархии развития сущих структур, каждый раз при сомнении мы должны оборачивать взор свой на ступеньку, которая выше.
Если спор в семье, благо и добро то, что несет пользу семье, даже если это и зло по отношению к одному из членов семьи. Если спор в обществе, между какими-то его группами, добро то, что приносит максимальную пользу обществу. В споре между государствами право на той стороне, которая дает миру большие перспективы, лучше служит развитию человечества, накоплению исчерпывающей информации, увеличению разнообразия, множественности единого Целого.
 
Но можно ли сказать: благо и, соответственно, право государства выше блага и права одного человека?
Если исходить из того, что при рассмотрении зла и добра по отношению к информационным системам различных уровней иерархии, приоритет всегда отдается ступеням более высшим, то получается именно так. Право и благо семьи всегда выше права и блага одного человека. И государство стоит здесь выше каждого человека, всякой семьи, любых общественных групп.
Однако, это слишком примитивное построение. В мире все сложнее, взаимосвязанней. Случаются ситуации, когда мнение одного человека или небольшой группы людей несравненно ближе к глобальным потребностям мира, к оптимальному направлению развития для Вселенной, нежели общее направление движения государства. Это происходит тогда, когда государственная идея перестает развиваться, быть восприимчивой к новому, становится догмой, идеей в себе, препятствующей дальнейшему развитию мира или дающей ему неверное направление. Динамическую коррекцию государственной идеи всегда осуществляют отдельные, конкретные люди через малые общности, вложенные в ОИС государства.
Потому, если возникают противоречия в отношениях информационных систем различного уровня иерархии и, в частности, в отношениях государства даже и с одним человеком, высшим критерием абсолютного зла и добра является благо Целого. Увы, его может выявить только время, которое не позволяет вернуться назад, чтобы поправить.
 
Там, где все изменяется, ничто не может быть неизменным. Потому, в принципе невозможно «идеальное государство» Платона. Платон хотел, чтобы его государство так же было бы совершенно в своей динамической неизменности, как, скажем, атом. Однако структуры высших иерархий развития не способны посредством циклического изменения сохранять свое совершенство, но, постоянно меняясь, могут либо непрерывно повышать его, либо же — разрушаться.
 
В бесконечной вселенной «силы добра и зла» в целом уравновешивают друг друга, может быть, только вместе и сохраняя ее в некоем подобии статус-кво.
И только там, где в результате последовательного длинного ряда случайностей все-таки «побеждает» добро или, наоборот, зло, соответственно, происходит развитие или же разрушение мира. Там, где идет развитие, постепенно может возникнуть жизнь и, если ее не разрушит однажды некое чрезвычайное зло, превышающее энергию имеющихся высших взаимосвязей, рождается Разум. Только он способен направлять случайные течения зла и добра, сознательно руководить процессом мировой эволюции, оберегая лучшее от катастрофы. Сами по себе «силы добра и зла» бессознательны и бессмысленны.
Если и побеждает что в мире, то это не зло, не добро, но — Разум, осознающий себя и свое назначение, сознательно руководящий “злом и добром”.
 
Все, что смертно, не имеет смысла относительно себя самое. Но все, что рождается в мире, имеет смысл во Вселенной. 
Бесполезно искать смысл жизни только лишь для себя, как обособленного от всего индивида, — такого смысла найти не удастся. Смысл есть в жизни каждого человека. Но он — не только для нас, не относительно нас, и не может быть открыт нами полностью. Смысл любой части — в функционировании и развитии Целого. Изменяя мир, мы изменяем себя; изменяя себя, меняем весь мир. И, так как только у человека есть разум, только он может делать это разумно. Сознательное развитие мира — наше назначение во Вселенной.
Не заботься об имени, но о деле своем, оставь — и останешься!
 
Альтруизм, иногда проявляющийся в сверхкритических ситуациях у отдельных людей и некоторых высших животных можно объяснить прорывами подсознания, приводящими к кратковременному пониманию (озарению) истинного нашего назначения, главной задачи всего живого, тем более и разумного, задачи, которая превалирует даже над персональным инстинктом сохранения собственной жизни. В наиболее общей форме это задача сбережения и развития мира. Конкретно она может выражаться в необходимости защиты собственного потомства, малой общности представителей вида, к которому принадлежит индивид… И, в исключительных случаях, — в защите представителей других видов или каких-то объектов, участков природы, живой или даже и неживой, которые по каким-то причинам неожиданно осознаются существом, совершающим акт альтруизма, как особенно для него — всех через него — важные.
Когда угрозе подвергается дело, может быть, тысяч и миллионов лет, стоит вопрос о разрушении каких-то, возможно, особо важных для эволюции материи структур, отдельные «я», иногда ценой собственного разрушения, гибели части, могут спасать будущее совокупного Целого. Так сберегаются наиболее совершенные формы формами, прозревающими градации совершенного.
Это знание видовое. Оно существует у самых развитых животных в неосознанной до сих пор форме. Может быть, оно заложено в генах или накапливается в долговременной памяти, передаваемой от поколения к поколению, и закладывается в подсознание особи. Но это — высшее знание, которое открывается только лучшим в наиболее значимые минуты их жизни.
Отмечу здесь, что эгоизм — знание, передаваемое абсолютно каждому по наследству, им располагает в явном виде каждое «я», вплоть до самых примитивных форм жизни. Это качество одушевленной материи аналогичное альтруизму (в смысле общей для эгоизма и альтруизма цели — сбережения сложных форм), только более низкого уровня осознания мира. Именно поэтому эгоизм иногда и перекрывается альтруизмом — тогда высшее понимание руководит низшим.
 
Существование альтруизма еще раз говорит нам об истинной роли высших форм и структур, явленных в мире в образе природы и человека, подтверждает собою действие во Вселенной закона возрастающей множественности. Соответственно, — существование общей идеи развития, как доминанты в нашей Вселенной; или же развития нашей Вселенной, как объективной необходимости. 
 
Разница между концепциями «абсолютной идеи» и «объективной необходимости», в конце концов, не имеет для нас большого значения, т.к. в обоих случаях выводы одинаковы и благоприятны, в смысле утверждения принципиальной возможности ничем не ограниченного развития материи и вместе с ней человека.
 
То, что альтруизм проявляется не во всех ситуациях, говорит лишь о настоящем несовершенстве природы и отдельных ее представителей и, в то же время, о сложности мира, многовариантности путей достижения разнообразнейших частных целей.
Вышесказанное объясняет и «бескорыстное» стремление человека к так называемым «высшим ценностям» — «свободе, истине, красоте». Это действительно высшие ценности, безусловные ценности. Но безусловны и абсолютны они не для отдельного человека, как такового, а для материи в целом. И уже через это — для человека, как деятельного и разумного, полномочного ее представителя. 
 
Альтруизм — это не отказ от своего «я», но признание, что вне нашего «я» есть вещи и поважнее его. Важнее для мира в целом и, как следствие (т.к. «я» — часть этого мира) — для самого человека. И эгоизм, и альтруизм — оберегание частей сущего. Они имеют общее основание и общее мировое значение. Но эгоизм — оберегание только того, что важно лишь для самого «я». Альтруизм же — означает выход сознания за границы узко личностных интересов и признание интересов Целого выше собственных. 
 
Если хочешь, чтобы мир был прекрасен, сам стремись к совершенному. Потому как, мир един, но он состоит из взаимосвязанных в единстве частей, и, чтобы было прекрасно Целое, должна стать прекрасною каждая часть его.
Все составляющие единого мира, имеющие внутри себя «я», разделяют ответственность перед сущим, соответственно масштабу и совершенству каждого «я».
 
Человек ощущает счастье при полной реализации всех заложенных в нем возможностей.
 
Все менее совершенное, так или иначе, желает, стремится принять формы более совершенные, оборачиваясь к ним в пути своем и беря пример с лучшего.
Мы всегда радуемся, даже просто наблюдая прекрасное, высшие формы материи или духа, и наиболее счастливы в те моменты, когда именно сами познаем и совершенствуем мир. Все это и подтверждает нам то, что человек явлен в мир продолжить творение.
 
Счастье каждого «я» освещает светом своим весь мир, создает новые жизни. Страдания гасят Вселенную. 
 
У нас есть обязанности перед всем, что нас создало. Жизнь — не «игра» и не «шутка». Она — подаренная возможность для творчества, которое доставляет нам наслаждение. Мы должны получить от жизни своей наслаждение!
Удовлетворение прожитой жизнью — верный критерий того, что мы правильно исполнили свое Назначение.
 
Суетливые ищут в дальнем. Но самое драгоценное — рядом!..
 
Ничего нет прекраснее здорового, умного, талантливого человека, так как человек — субъект (объект, имеющий «я») наивысшей формы и содержания из всего созданного материей. Поэтому неудивительно, что нет ничего выше любви одного человека к другому, как любви наивысшего к наивысшему.
 
Величайшее счастье творить вместе с человеком, которого больше всего в этом мире полюбишь. Это значит — творить вместе с самым совершенным по внутреннему нашему ощущению существом.
 
В любви человек касается вечного. Через любовь, зачиная детей своих, продолжаем мы Акт Творения; приобщаемся к создаваемой из поколения в поколение, протянутой через миллионы и миллиарды лет бессмертной ленте наипрекраснейшего, что есть во Вселенной. Вот почему, любя, мы ощущаем волнение ни с чем не сравнимое, ведь в любви мы физически, материально, а не идеально соединяемся с вечным.
На самом деле, мы живем среди вечного каждый миг нашей жизни, только редко сие понимаем. И, когда Христос говорил о любви, Он, думаю, и имел в виду именно распространение этого ощущения причастности к вечному на всю жизнь человека – не только на счастливое общение с женщиной, а на каждый миг нашего бытия. Не простого существования, а непрерывного созидания в общении с вечным — всем тем, что вокруг нас…
 
Тот, кто не видит разницы с кем вступать в любовные отношения, желая только регулярной перемены партнеров, примитивен настолько, что даже не может представить себе бесконечность не количеств, но качеств и попытаться выделить градации совершенного!..
 
Чувство Любви, всеобщего единения, не означает буквальной, слепой или идиотической любви вообще ко всему, что есть в мире, хорошему и плохому, прекрасному и безобразному. Там, где рядом вечно сосуществуют зло и добро, требуется ясное сознание Разума. Но люди, обычно, различают лишь относительное зло и добро, то, что касается лично их. Поэтому, они не видят Пути.
Любя этот мир, должно проводить своим разумом добро абсолютное, которое может быть также и злом, но злом относительным; и препятствовать всячески абсолютному злу, которое может быть и добром, но добром относительным. 
Определяя наши действия в мире, мы должны отчетливо представлять себе смысл происходящего в целом, в том числе и творимого лично нами, твердо проводя то, что по искреннему убеждению нашему является благом для мира — целого мира, а не отдельных преходящих частей его.
Впрочем, любя весь мир, нельзя, конечно же, избирательно желать зла какой-то отдельной части его. Любое совершенное зло — несчастье для всех. Зло по отношению даже и к наименьшему из существ или самому, вроде бы, незначительному объекту, зло относительное, — крайний шаг, на который можно идти только сознательно, не сомневаясь, что нет другого пути и только так и не иначе можно достичь необходимого добра абсолютного.
Решение принимает свободное «я», насколько это возможно не распространяя следствия своих действий на свободу чужого воления.
Надо быть жестким лишь там, где это совершенно необходимо. Во всем остальном можно и уступить…
 
Надо любить мир, но сознавая почему мы любим его. Истинная любовь — не влюбленность пылкого юноши, которая получает быстрое удовлетворение, а потом может перерасти даже и в ненависть к тому, что недавно казалось дороже жизни самой. Истинная любовь — любовь мужа, для которого она каждый раз — откровение в бесконечном многообразии. Это любовь творца, не отделяющего себя от Целого, хозяина на планете и во Вселенной, говорящего себе самому: «Я не просто люблю этот мир — я его оберегаю. И создаю!..»
Наличие в мире любви — лучше всего доказывает бытие Бога, единство вечного и бесконечного сущего.
 
Любить мир точно так же, как женщину, можно любовью, сходною с сексуальною, овладевая и обладая им, словно жадный и ограниченный собственник. Или же любить в нем прекрасное, сочетаясь, как равный с равным, соизмеряя свое «я» с бесчисленным множеством других «я», различных, но равноправных; творя его в каждом мгновении с тою же нежностью, радостью, вдохновением — так же, как мир созидает тебя!..
 
Мы знаем, что многое ниже нас, и предполагаем бытие высшего. Что же, может быть, все так и есть, каждый уровень мировой иерархии занят своим, за свое отвечает. Что-то, неведомое для нас, сохраняет элементарную частицу, поддерживает состояние в атоме; что-то, возможно, выполняет космические задачи свои в бесконечной вселенной. А мы, человечество, должны сохранить жизнь на Земле, строить цивилизацию, конечную, но расширяющуюся без конца Вселенную Разума! Мера нашей ответственности определяет ей время для жизни.
Если мы нашу Миссию не исполним, может быть, мы подведем не только себя, но иерархии и другие — низшие по отношению к нам, а также и высшие, если есть таковые.
В едином мире взаимосвязано все, на нас в нем рассчитывают другие!.. Наверное, не сомневаясь в нас так же, как не сомневаемся мы в надежности атома и порядке функционирования вселенной.
 
Красота и здоровье Целого — основные критерии правильности Пути элементов, малых и больших «я» его составляющих.
 
Человек остается в том, что он добавляет миру, обретая бессмертие в результатах собственных дел.
 
Тому, что рождалось и умирало бесконечное число раз, не страшна еще одна смерть.
 
Что-то исправить, улучшить, сделать более совершенным в материальных и идеальных структурах лучше всего может «я», ближе всего расположенное к участку, требующему исправления, и лучше всего с ним знакомое. Для этой цели оно и призвано в мир.
Таковым наиболее близким и хорошо знакомым объектом для каждого «я» является тело его и сознание.
 
Неужели, любовь, милосердие, трудолюбие обязательно покупается, хотя бы и только надеждою, обещанием «рая», а от дурных поступков удерживает людей лишь угроза внешнего наказания, неотвратимого не при жизни, так после смерти?..
Разве сама любовь — не награда тому, кто любит, а труд разумного и свободного существа, сам собою — не высшее наслаждение? И совершаемое милосердие, именно в минуты свои, не осеняет душу чистейшей радостью и печалью? Разве главный результат поступка, недостойного высоты разума, — не стыд и унижение, прежде всего, для самого человека до конца его жизни?
Мысли и ощущения, которыми мы живем в каждом мгновении, зависят от нашего прошлого и планов на будущее. Настоящее — высшая награда и самое страшное наказание нам при жизни за все, что мы совершили и хотим совершить.
 
Если мы смелы и свободны, добры к миру, ищем как проявить себя не в ущерб никому, — настоящее награждает нас ни с чем несравнимой радостью вдохновения. Если мы смотрим в будущее с любовью, дарили и дарим счастье любимому человеку, — оно награждает нас всей полнотою чувств любви настоящей!
А когда мы не думаем о своем будущем, нам оно безразлично, и ничего для рождения лучшего мы не собираемся делать, — пусто, безрадостно, отвратительно, невыносимо настоящее наше. И это нам — наказание.
 
Тысячами невидимых нитей мы связаны с миром, как неразрывная его часть. Малая часть бесконечного… И, потому, как бы мы не были по человеческим меркам защищены, сильны и богаты, он может очень больно ударить нас, если мы совершим что-то худое, — так больно ударить в ответ, что не захочется жить. Или просто лишит всего самого лучшего — дружбы, любви, духовности…
И, наоборот, последнего по богатству и чину мир может наградить счастьем, ни с чем не сравнимым, даже и в течение всей долгой жизни. Если человек этот добр, открыт, искренен — мудр. Такому идти по жизни легко. Как по раю, созданному своими трудами.
Любому живущему не все равно, что ждет его после смерти. Но и в том или ином осознании будущего, опять-таки, — воздаяние, именно в настоящем!
Истинное осознание значения совершенного дается только тому, кто сам создал себя, подарил творение свое миру… И в себе нашел всю награду свою и все свое наказание!..
 
Все, что вокруг нас, — среда, в которой мы себя проявляем. И, если мы сами мертвы, все для нас будет мертвое. Если же мы живем своей, особенной жизнью, весь мир вокруг нас — живой. Своим творчеством мы оживляем весь мир! 
Поэтому человеку обыкновенному жизнь представляется скучным театром марионеток. Для творца, гения Вселенная и все, что в ней есть, прежде всего, каждое «я» – бесконечный, драгоценнейший мир, открытый к познанию и сотворчеству!
 
Не есть ли главное для каждого человека — достижение полной искренности? Искренний человек — истинен, для данного места и времени совершенен. Стремящийся к искренности — на пути к истине, совершенству. Лживый человек — ложен, ошибка, не исполняет мировой Миссии. Разве можно неискренне познавать и развивать мир и себя?
Вселенная искренна. Все, что в ней лживо, — несовершенно, нежизненно. Ложь — временна; искренность — вечна.
Именно недостаток искренности между людьми может привести к глобальной Ошибке.
Спасает мир искренность; губит мир ложь!
 
Любите все части мира, живое и неживое, как себя; и любите нашу Вселенную больше себя — вот две главные заповеди строителей новой Вселенной.
История этих заповедей восходит к истокам появления человечества. Их соблюдение — первое условие существования и развития нашей Вселенной.
 
Истинная и полная, самодостаточная свобода — в осознании себя активной, наделенной разумом, органичной частью единого Целого, границы которого совпадают с расширяющимися границами нашей Вселенной.
Каждый человек, осознавший себя неразрывной частью единого, становится одним из высших центров мировой воли.