Обильно потеющий прокурор сорвал с себя галстук и перешел к заключительной части своей речи. Он повышал и понижал голос, как комедиант, читающий из Шекспира в старинной манере.
     – Я всего лишь прошу вас помнить, что данный субъект обвиняется в насилии с последующим убийством, и это, возможно,

Пришла Весна! Ожили мухи
И ну Поэта донимать.
А у него и так-то –муки!
Весна ж пришла, ядрёна мать!!
 
Но насекомые бездушно
Сбивают, гадя на листы
Вскричал Поэт, привстав натужно,
О! наши тяжкие грехи!!
 
За что Пегас меня не любит
Не носит на своих крылах
Не ободрИт, не приголубит,
А держит в творческих потьмах!

*  *  *
В разъединенье рук –
Холодных, как молчание –
Статистика разлук,
Ещё одно отчаянье.
 
Когда – уже без слов,
Когда – уже с горячкою –
Сведённые узлом,
Из пальцев рвутся пальчики.
Всё яростней, всё злей
И горячей пощёчины
В испытанном узле
От боли пальцы корчатся.
Ещё лишь только миг,</span

     Комната отца, расположенная на нижнем этаже, была украшена трофеями его охотничьих подвигов: головами каменных баранов, серн, лосей, пекари, снежных барсов, а Дэнни на стенах своей комнаты наверху развесил, приколов их булавками, хрупкие тела махаонов, данаид и ванесс.
     Отец устраивал экспедиции,

На Сайме, среди кедров темноликих, 
Дрожат клочки небесной синевы. 
Малиновки взволнованные клики
Пронзили бор чуть выше головы.

Трепещет воробьишка за сараем.
Как ни круты сугробы вдалеке — 
Проталины привольно дышат маем 
Веснушками на девичьей щеке.

Мне вспомнилось на миг родное детство: 
Приход весны я празднично

      Непосредственно вслед за этим у населения, численность которого сильно сократилась, находились более неотложные занятия. Камни были тяжелы и часто выглядели декоративными элементами там, где оказались, как, например, тот ребенок, взобравшийся на спину льва у входа в библиотеку. Однако нельзя сказать, что совсем ничего

     – Я законопослушный гражданин и исправно плачу налоги, – заявил я высокомерно. – И когда наконец завершится ваше разрушительное вторжение в мое владение, я требую, чтобы все было приведено в прежний вид.
     – Полноте, не стоит беспокоиться об этом, мистер Уоррен, – ответил

     Картина – яркое абстрактное полотно – совсем высохла и была готова принять первый слой лака; Вальдес взял в руки пульверизатор и остановился в полуметре от холста. Он уже положил палец на кнопку, когда услышал за спиной скрип паркетной половицы.
     Художник развернулся с быстротой молнии.