Евгений Водолазкин: «Брисбен»
Она никогда не увидит Эль-Рей,
И не увидит никто.

Борис Смоляк

Эта книга – не только для читателей. В значительной мере она – для писателей. А ещё, наверное, для литературоведов. Эта книга не только написана прекрасным языком – вернее, несколькими языками; она не только заставляет остро

Евгений Водолазкин: «Брисбен»
Она никогда не увидит Эль-Рей,
И не увидит никто.

Борис Смоляк

Эта книга – не только для читателей. В значительной мере она – для писателей. А ещё, наверное, для литературоведов. Эта книга не только написана прекрасным языком – вернее, несколькими языками; она не только заставляет остро

Евгений Водолазкин, «Лавр»
Помимо прочих достоинств, в книге сталкиваются минимум два языковых пласта: современный и архаичный. В книге ясно прослеживается тема относительности времени и абсолюта жизни вечной, и разновременная речь персонажей, а также ткань авторского текста, превосходно работают на раскрытие темы и воплощение идеи.

Евгений Водолазкин, «Лавр»
Помимо прочих достоинств, в книге сталкиваются минимум два языковых пласта: современный и архаичный. В книге ясно прослеживается тема относительности времени и абсолюта жизни вечной, и разновременная речь персонажей, а также ткань авторского текста, превосходно работают на раскрытие темы и воплощение идеи.

Евгений Водолазкин, «Лавр»
Помимо прочих достоинств, в книге сталкиваются минимум два языковых пласта: современный и архаичный. В книге ясно прослеживается тема относительности времени и абсолюта жизни вечной, и разновременная речь персонажей, а также ткань авторского текста, превосходно работают на раскрытие темы и воплощение идеи.

Евгений Водолазкин, «Авиатор» — это прекрасно!

В особенности после недавно прочитанного «Лавра». Не хочется разбирать или комментировать, хочется переживать заново – молча, без суеты.
На ЛиТерре мы говорили, что едва ли не вся фантастика, какую мы ценим и любим, перебралась в мейнстрим и отлично себя там

Евгений Водолазкин, «Авиатор» — это прекрасно!

В особенности после недавно прочитанного «Лавра». Не хочется разбирать или комментировать, хочется переживать заново – молча, без суеты.
На ЛиТерре мы говорили, что едва ли не вся фантастика, какую мы ценим и любим, перебралась в мейнстрим и отлично себя там

Евгений Водолазкин, «Авиатор» — это прекрасно!

В особенности после недавно прочитанного «Лавра». Не хочется разбирать или комментировать, хочется переживать заново – молча, без суеты.
На ЛиТерре мы говорили, что едва ли не вся фантастика, какую мы ценим и любим, перебралась в мейнстрим и отлично себя там чувствует. А