Alexander Marey: «Бык из машины» и «Нам здесь жить»
Мне бы работать, да к лекции готовиться, а я чем занимаюсь? А я сел и записал то, что давно уже живет у меня в голове. Мысли по поводу двух романов, один из которых я бесконечно люблю и перечитываю регулярно, второй прочел лишь недавно, но, думаю, буду перечитывать еще. В
Alexander Marey: «Бык из машины» и «Нам здесь жить»
Мне бы работать, да к лекции готовиться, а я чем занимаюсь? А я сел и записал то, что давно уже живет у меня в голове. Мысли по поводу двух романов, один из которых я бесконечно люблю и перечитываю регулярно, второй прочел лишь недавно, но, думаю, буду перечитывать еще. В
Alexander Marey: «Бык из машины» и «Нам здесь жить»
Мне бы работать, да к лекции готовиться, а я чем занимаюсь? А я сел и записал то, что давно уже живет у меня в голове. Мысли по поводу двух романов, один из которых я бесконечно люблю и перечитываю регулярно, второй прочел лишь недавно, но, думаю, буду перечитывать еще. В
Alexander Marey: «Бык из машины» и «Нам здесь жить»
Мне бы работать, да к лекции готовиться, а я чем занимаюсь? А я сел и записал то, что давно уже живет у меня в голове. Мысли по поводу двух романов, один из которых я бесконечно люблю и перечитываю регулярно, второй прочел лишь недавно, но, думаю, буду перечитывать еще. В
Что думать мне о старости?
И с чем её равнять?
Для школьников я дедушка
Уже лет тридцать пять.
Для мэра всемогущего
Живу солидный срок,
А для кота любимого
Я вечен, словно бог.
За эти годы долгие
Я принял и привык:
Чем веселей компания,
Тем ей нужней старик.
Кто разберётся с чувствами
Смущающими ум?
Кто к завтрашнему поприщу
Идёт не наобум?
Кто без ошибки
Ну что же, понимающий читатель тоже не заставил себя ждать:
— Пишут — ничего нового. Соглашусь. Этот крик на земле стоит давным-давно. «Люди, давайте попробуем быть людьми!» Олди оптимисты, они еще повторяют этот крик, еще не разуверились и не потеряли надежды. Спасибо.
Олди: И вам спасибо, дорогой наш читатель. Если мы
Ну что же, понимающий читатель тоже не заставил себя ждать:
— Пишут — ничего нового. Соглашусь. Этот крик на земле стоит давным-давно. «Люди, давайте попробуем быть людьми!» Олди оптимисты, они еще повторяют этот крик, еще не разуверились и не потеряли надежды. Спасибо.
Олди: И вам спасибо, дорогой наш читатель. Если мы кричим, а вы слышите, значит,
Ну что же, понимающий читатель тоже не заставил себя ждать:
— Пишут — ничего нового. Соглашусь. Этот крик на земле стоит давным-давно. «Люди, давайте попробуем быть людьми!» Олди оптимисты, они еще повторяют этот крик, еще не разуверились и не потеряли надежды. Спасибо.
Олди: И вам спасибо, дорогой наш читатель. Если мы кричим, а вы слышите, значит,
Вот слушаешь, к примеру, пианиста — и понимаешь, что звукоизвлечение у него скверное, ритм он не держит, левая рука забивает правую, дважды сфальшивил в пассаже, легато дерганое, педаль запаздывает, триоли скомканы… И все это объективные моменты техники, на тонкую личность не спишешь.
Думаете, в литературе иначе? А нам все твердят: пишем, как
