Описание

— Я тогда сам пойду по следам, — сказал Востриков и  забрал у шофёра монтировку.
— Ну, знали бы мы, что ты холуй и  подхалим директорский — понятно бы было. Догоняй, веди под ручку, зарабатывай ласку и заветное место в иконостасе начальственном, — Чижов приволок  острую штыковую лопату с длинным черенком, лежащую за кабиной, и отдал Вострикову. — Но ты настоящий мужик. Самостоятельный. Ни милости к себе не выпрашиваешь, ни в любимчики председательские не лезешь. И, честно говоря, ты ему как мастер куда больше нужен, чем он тебе. Короче, сроду ты перед ним не стелился. А чего сейчас лезешь? Ты кто? Илья Муромец? Старик Хоттабыч?
— Ты, Лёха, умом и душой крепок. Да, — согласился Варфоломеев. — Но физических силёнок не дал Бог. Ну, сам же знаешь! Чем ты Василюку поможешь, если даже он в степи свалится вдруг и замерзать начнёт?